НАПИТКИ №3_2010 БОРИС ТИТОВ: вино это хорошо

Опубликовано:  13:28 - 30 октября 2010

По числу упоминаний в деловых СМИ Борис Титов сейчас вполне может поспорить с правящим тандемом. Уж очень привлекательной оказалась тема перехода одной из наиболее заметных фигур российского бизнеса, от нефти и политики к «шармату» и «шампануазу». Веет от этой рокировки какой-то романтикой ветряных мельниц.

Нам же, с отраслевых позиций, шаг главы «Деловой России» - а ныне Председателя Совета Союза виноградарей и виноделов России (СВВР) – показался вполне прагматичным. Если смотреть на пару шагов вперед, инвестиции в «собственное удовольствие» могут не только приносить неплохие дивиденды и создавать параллельные интересные виды бизнесов, но сказать новое слово во всем российском виноделии.

ЧИНОВНИКИ «ЗА», ГОСУДАРСТВО «ВОЗДЕРЖАЛОСЬ»

Борис Юрьевич, большие капиталы в сочетании с виноделием как-то сразу вызывают исторические ассоциации. У князя Голицына «винный бизнес» оказался не очень удачным. Возможен ли вообще серьезный коммерческий успех в этой отрасли?

- У Голицына, кстати, проект был очень успешен. Он, по сути, создал российское виноделие. Россия завоевала международные позиции. И если бы не революция 1917 года наверняка развивал бы этот успех. Другое дело, в чем оценивать этот успех – финансовом эквиваленте или развитии нового для России дела. Миллиардов он, конечно не заработал.

Это, наверное, характер бизнеса такой. Водка может создавать миллиарды, а не вино.

Только не сравнивайте с Голицыным меня – некорректно получается. Он был профессионалом, я пришел в этот бизнес далеко не в первый день карьеры, больше как любитель. Главное, что нас объединяет, как и очень многих людей, работающих в виноделии, - желание создать в России второй Новый Свет, новую винодельческую провинцию.

И князю Голицину казалось, и мы сейчас думаем, что у России все для этого есть. Другое дело – для этого требуется, чтобы государство также этого хотело. Во все времена виноделие в России было невозможно без поддержки власти. Голицынский успех был прямо связан с поддержкой Императорской семьи, да и в советские времена все были «за» вино. Даже если почитать указ 1985 года – в нем тоже говориться о развитии виноделия. Тогда, правда, административная машина сработала не так как надо..

Мы пока чувствуем, что с уровня Правительства идет достаточно устойчивый «месседж»: вино – это тоже алкоголь, причем не менее вредный, чем любая другая его разновидность. Но если государство захочет мы, как и Голицын, готовы развивать отрасль и сделать Россию новым центром виноделия.

«Государство» - очень расплывчатое определение. Какое ведомство или конкретный представитель властных структур может повлиять на ситуацию?

С каждым чиновником в отдельности говоришь – все понимают, что вино это нужная и полезная вещь. Только все волнуются, что народ этого не поймет. Я это неоднократно слышал и от государственных пиарщиков, и от людей на уровне вице-премьера: «мы-то за, но народ у нас такой, что водка, что вино – одно и то же». Даже если допустить, что это так, надо не подстраиваться под существующее общественное мнение, а формировать его.

Со своей стороны мы начинаем этим заниматься в рамках Союза виноградарей и виноделов России. 17 августа мы провели очередной Съезд Союза.Мы выработали программу совместных действий. Будем выходить на Правительство с инициативой необходимости поддержки и стимулирования развития вина как альтернативы крепкому алкоголю по Скандинавскому типу борьбы с пьянством.

ГРОЗДИ ОТ ПЛЕВЕЛ

Мы прекрасно знаем, что не вся продукция, которая стоит на полке, и называется вином, производится честным образом. Есть ли эффективный способ отделить вино, достойное стимулирования и поддержки от недостойного?

Можно. На организационном собрании было принято еще одно очень важное решение – условием членства в Союзе будет Декларирование сбора и переработки винограда.

Мы подтвердили, что все участники Союза будут по утвержденной форме заполнять такие декларации. Это очень важный шаг в борьбе с контрафактом. Таким образом покажем всем,какое вино мы производим, из какого сырья оно делается – импортного, собственного. Крупные участники рынка, производящие натуральное вино готовы это делать.

Повлияет ли, по Вашему мнению, на восприятие потребителем бренда «Абрау-Дюрсо» декларирование его производства из вин наливом, произведенных, скажем, в ЮАР?

Никак это не повлияет на имидж бренда. Мы тоже заполнили свою декларацию, опубликовали ее. Чуть больше 50% вин у нас полностью российского происхождения, в том числе 3,0 тысячи тонн винограда мы перерабатываем сами, на собственных мощностях – новых французских прессах. Меньше половины объема мы покупаем за рубежом - преимущественно в ЮАР. Это качественное вино. Оно и стоит дороже, чем средний уровень закупочных цен на вино наливом, приобретаемое российскими компаниями. «Классику» мы делаем только из российского винограда, игристые вина частью из российского сырья – частью из импортного.

Декларирование - это частная инициатива. А на государственном уровне, какой документ необходим? Закон «О винограде и вине», о котором говорят уже лет 15 или достаточно технического регламента?

Главным регламентирующим документом должен быть закон «О российском винограде и вине». И это должен быть закон именно о российском виноделии. Там должны быть определены и требования к качеству и регламентации вин по происхождению. Но кроме этого должен быть и технический регламент. В Думу сейчас внесено два проекта регламента. Один разработан СВВР и внесен депутатом Починком, другой подготовлен Союзом участников алкогольного рынка (СУАР) и внесен депутатом Звагельским.

Сейчас работает согласительная комиссия по координации этих двух вариантов. К первому чтению надеемся закончить. Пока в них есть некие расхождения. Наш документ, например, озаглавлен «О вине и винодельческой продукции», в отличии от альтернативного варианта - «О винодельческой продукции». Мы всегда настаивали и продолжаем настаивать, что вино должно рассматриваться обособленно.

Одним словом, разница терминологическая. Касается она, например, и названия «Советское шампанское». Мы обсуждаем этот вопрос и найдем компромиссный вариант. С одной стороны, должны соблюдаться интересы российских производителей, необходимо дать им время перестроиться. С другой стороны, Россия все ближе входит в сотрудничество с ЕС. Когда мы пытаемся принять тех регламент, в котором уже есть понятие географического наименования, определяем для себя правила игры в этом поле и тут же нарушаем международные нормы, это не логично.

Кстати, даже если в Техническом регламенте не будет наименования «шампанское», скажем, с 2020 года, это совершенно не означает, что отдельные производители не смогут его использовать. Но это уже будет персональная ответственность производителей, государство к этому не будет иметь отношения. Завод сможет писать на этикетке словосочетание «Советское шампанское» как бренд, но не как определение категории продукта в соответствии с государственным регулированием.

Думаю, у нас очень хорошие шансы договориться и уже в сентябре внести в законодательное собрание согласованный документ.

На рынке хорошо известно, что крупнейшие по объемам производства компании и крупнейшие же налогоплательщики в южные бюджеты далеко не всегда добросовестные виноделы. Как быть с этим противоречием?

Это другой рынок – винодельческой продукции, в отличие от рынка вина, на котором мы работаем. Если продукт востребован, его будут производить. Другой вопрос – их тоже надо контролировать. Не надо прятаться за терминологию, за какие-то странные названия - «виноматериалы». Эти заводы покупают вино наливом и его надо декларировать: откуда оно взялось, что за страна происхождения.

Это вопрос не только регулирования со стороны государства, но и саморегулирования. Принимая обязательное декларирование, мы берем на себя некие добровольные обязательства и даем потребителю ориентиры выбора.

ЗА КОГО ДРУЖИТЕ?

- Может ли помочь развитию рынка «честного вина» введение минимальных цен на эту категорию по образцу водочных?

Мы поддержим любые меры, которые связаны с борьбой против контрафакта, но более эффективным нам представляется использование декларирования. Или, например, знаков соответствия, гарантирующих качество вина. Мы сегодня нарабатываем проекты в этом направлении, будет о чем поговорить в этой связи. В вопросах качества, разумней бороться «за», а не «против». Надо поднимать общий уровень качества.

Как будет выглядеть знак соответствия?

Не важно, как он будет выглядеть, главное, чтобы это был известный знак, чтобы люди на него ориентировались. Это требует серьезного бюджета, PR-кампании. Мы хотим все делать открыто. Думаем о том, чтобы сделать рейтинг вина – это тоже элемент борьбы с контрафактом. Собрать единую дегустационную комиссию с участием иностранцев, которая будет оценивать вина, представленные на российском рынке.

Пока в реализованных проектах мы еще никого не подводили и всегда давали конкретный результат. И тот проект, который я взял, став Председателем Совета СВВР будет обязательно доведен до некоего логического результата. Заняв этот пост, я беру на себя ответственность.

Как Вы оцениваете деятельность Союза до Вашего прихода?

Ничего плохого Союз не делал, но сейчас наступает иное время, и требуются уже совершенно другие решения и шаги.

За рубежом винодельческие объединения берут на себя функции международного маркетинга. Планируете делать что-то подобное в СВВР?

Мы планируем совместное участие в иностранных выставках, по крайней мере, в двух: лондонской и гонконгской. На таких выставках даже Италия и Испания выступают национальными стендами. Будем и мы выступать в рамках единой экспозиции. Кстати, государство здесь вполне может оказать поддержку. Насколько я знаю, в профильном Министерстве существует специальный фонд для стимулирования участия российских производителей в экспортных выставках. Мы надеемся на сотрудничество в этом направлении.

Часть II.

БОЛЬШОЙ БИЗНЕС НА МАЛЫХ ХОЗЯЙСТВАХ

Инициативы качественного виноделия сейчас исходят от достаточно крупных производителей. Видите ли Вы в России возможности для развития микровиноделия?

-Безусловно. Качественное виноделие должно пройти процесс децентрализации. Вино высокого уровня во всем мире делается в небольших хозяйствах и мне очень симпатична идея, которая реализуется, по крайней мере, в двух российских проектах – в станицах Натухаевская и Молдаванская. Идея в том, чтобы делать большое количество малых хозяйств вокруг центрального оператора проекта. Центральная компания скупает землю, а потом продает или сдает ее частями в аренду малым производителям – вместе с виноградниками, а возможно и с домом. Кроме того, управляющая компания предоставляет услуги по переработке винограда, производству, под контролем тех, кому принадлежит виноград.

Это очень интересный проект, стимулирующий развитие малого виноделия, заинтересовывающий людей с деньгами, которым интересно идти в эту область. Мне кажется, что у нее большая перспектива. Надо пользоваться невероятной привлекательностью нашей отрасли. Виноградники – это что-то такое магическое и производство вина привлекает к себе людей. Я знаю, что в Калифорнии, например, этот формат пользовался очень большим успехом. Люди владели участками по 20 соток и уже производили для себя вино. Существует целая индустрия обслуживания этих микрохозяйств, серьезный бизнес.

Возможно ли в России подвести законодательную базу под микровиноделие?

Это сложный вопрос. Пока все развивается несколько стихийно. А ведь вопросы могут возникнуть даже к винограду, который сажается на новых проектах. Завтра может придти регулятор из Минсельхоза и сказать: «вы посадили неправильный виноград».

А что такое «правильный» виноград ?

Существует давным-давно утвержденный список клонов, допущенных к культивированию в России. Ведь многие, да и мы в том числе, посадили Пино-Нуар, Шардоне и прочие сорта, а они не входят в этот список и их могут вообще вырубить. Законодательно мы должны максимально либерализовать этот рынок. У нас не должно быть контроля за высаживаемыми сортами винограда. Ну зачем это нужно? Это не принесет никакого убытка стране, никакого вреда потребителю. Пусть сажают любой виноград – лишь бы сажали. Другое дело, при производстве вина нужно декларировать – какой виноград ты используешь.

Своих виноградников у «Абрау-Дюрсо» почти нет. Как Вы решаете сейчас проблему с сырьем?

Земля, с которой мы получаем виноград, принадлежит государству. Мы их кредитовали лозой, техникой, зарплатами. Они с нами расплачиваются виноградом раз в год. 170 га новых, заложенных нами виноградников, дали нам в прошлом году небольшой урожай. В этом году получим первый урожай со всех новых посадок. Много винограда закупаем у независимых производителей. Покупали виноград в Натухаевке, в Геленджике. В этом году хотим попробовать в Мысхако купить.

В Шампани огромное количество независимых производителей – средний размер владения 0,6 га. Поэтому и для нас не обязательно иметь собственные виноградники, обязательно иметь хороший виноград. Мы крайне заинтересованы в налаживании сотрудничества с частными производителями. Главное, чтобы было с кем сотрудничать. Краснодарский край сделал уникальный шаг в этом направлении, когда выработал программу индивидуального виноградарства – до 5 га в одни руки на льготных условиях землю под развитие виноградарства.

Выращивать виноград лучше всего, когда есть частная инициатива. У нас, например, есть идея получить виноградники, с которыми мы уже работаем, в аренду и раздать частникам в субаренду.

Что Вы думаете о развитии российских автохтонных сортов?

Я не большой поклонник этого направления. Вообще, если говорить о технологии российского вина, о том, как развивалась школа, я считаю, что мы многое потеряли. Советское виноделие развивалось автономно от всего мира. Это очень гордая, консервативная школа. Сегодня новое российское виноделие должно быть международным. Оно должно базироваться на мировой практике качества.

Это не значит, что у России не должно быть собственных сортов. У каждой страны в виноделии есть свои «визитные карточки». Но это вино должно соответствовать мировым стандартам по уровню и качеству. Конкретный пример – во время морозов на Тамани выживали международные сорта, а российские гибли. Нельзя тянуть за собой продукт низкого качества, только из патриотизма. Лучше привезти сегодня как можно больше качественных международных саженцев. Тоже Мерло, например, у нас очень слабо развивается. Шикарный ведь виноград!

МЫ НЕ КРУТЫЕ – НАДО ЭТО ПРИЗНАТЬ

Как прошло столкновение двух школ виноделия в «Абрау-Дюрсо»?

Когда мы начали заниматься шампанским в Абрау-Дюрсо, там господствовала своя, очень серьезная, но старая, созданная ещё в советские годы, школа . Но многие специалисты имея огромный опыт в российском виноделии ничего практически не знали о том что происходит у них , например они даже никогда не пробовали французского шампанского. Когда они попробовали Моёт – все сказали, что оно окисленное, преобладают тона автолиза. Да, это так. Но именно эти тона – визитная карточка Шампани, эталон для всего мира.

Нельзя не уважать наших виноделов, делавших все возможное, чтобы сохранить качество в самые трудные годы – в 90-е, когда все виноделие вообще рухнуло. Но как при этом можно сказать, что у нас было лучшее шампанское, при полной разносортице по винограду, сборе лодочками с потерей фракции самотека, прессовании шнеком и т.д. и т.п.

Самое главное сегодня – поменять психологию. Надо признать, что мы не крутые. Да, мы можем делать вино, но наши достижения еще только впереди. Мгновенного результата не будет – нужны большие инвестиционные ресурсы, посадки новых виноградников, и процесс уже идет.

Я в этом смысле не со всеми схожусь в понимании ситуации, но нахожу общий язык с теми людьми, которые продвинулись дальше других в виноделии. Это и «Мысхако», и «Шато Ле Гранд Восток», и «Кубань-Вино», и «Фанагория», и «Вина Ведерников». У нас близкие позиции.

И слава богу наша школа меняется, сегодня наши старые специалисты продолжают работать на заводе, нашли общий язык и с молодыми и консультантами из Франции и Италии и вместе делают наше «новое» вино на базе в том числе и старых традиций.

На практике получается менять психологию?

Постепенно. В «Абрау-Дюрсо» мы меняем свою стратегию и уже многого добились, получив две «бронзы» в Лондоне за новое вино. Такого мы сами не ожидали, ставя подобные достижения в наших стратегиях на 2013 год. Мы, кстати, не отказываемся и от старых подходов, вводим, например, новые дрожжи, но сохраняем и собственную расу. У нас есть потребитель, привыкший к вкусу российского шампанского, и мы не хотим терять эту аутентичность.

Как Вам работается с французским консультантом?

Нам очень повезло с Эрве (Эрве Жестин – консультант Абрау. Прим. Ред). Во-первых, это человек очень профессиональный – 24 года он возглавлял виноделие в доме «Дюваль-Леруа» и по сей день живет в Эперне. С другой стороны, он очень выдержан, дипломатичен, всегда старается убедить, найти общий язык. Хотя противодействие очень серьезное – школа на школу.

Использование сухих дрожжей, например, вызывает у российской стороны, по меньшей мере, удивление. Тем не менее, мы вывозим наших специалистов в Италию и Францию показываем лучшие образцы, обмениваемся опытом. Совершенно изменили качество резервуарного шампанского.

Какой самый ценный совет дал Вам Эрве Жестин?

Начинать надо с винограда. В успехе вина – 60% винограда, 20% - мастер-винодел и 20% удачи. Исходя из этого принципа, мы пошли от сбора урожая – купили ящики для винограда, французские пресса деликатного отжима. Это кардинально изменило ситуацию на «Абрау-Дюрсо». А дальше уже пошло – резервуарный парк, первичное виноделие, температурный контроль брожения.

В «Абрау-Дюрсо» почти как на Кубе – советская власть законсервировала реальность почти на сто лет. Французы оценили «экскурсию в прошлое»?

Мы шутили, когда к нам приезжали представители CIVC - комитета виноделов Шампани, что приглашаем их наконец-то посмотреть классические шампанские технологии. Встряхивание, перекладка бутылок – этого уже нет в Шампани. Дегоржаж, кое-где остался как туристическая забава – а у нас весь дегоржаж ручной. Мы даже сейчас не можем перевести все на автоматику, хотя уже купили нужное оборудование. Просто под пластиковую пробку со скобой отечественного производства автоматики нет. Поскольку у нас 6 млн. бутылок под старой укупоркой, откажемся от ручного дегоржажа мы еще не скоро.

Конечно, для французов все это экзотика. Что же касается качества, они скромно молчат, когда дегустируют наши вина, но сразу начинают цокать языками, когда пробуют виноматриал. Терруар они оценивают очень высоко. Про 2009 год они сказали: если вы его не испортите, это будет великое вино даже по меркам Шампани.

В советские времена в «Абрау» готовили много молодых виноделов. Планируете возродить традицию?

Пока окончательных решений не приняли, но в планах есть открытие школы виноделов. Причем, это должна быть школа для нового этапа развития виноделия в России. Мы должны взять западные технологии адаптировать к нашим условиям, выработать подходы к российским сортам. Мы хотим создать центр нового виноделия.

С кадрами сейчас большие проблемы?

Да. Я главного энолога до сих пор не могу найти, который бы отвечал за шампануаз и за шармат. За границей тоже тяжело найти такого универсального специалиста. У нас есть свои великие люди, специалисты с огромным опытом. Такие как Непранов или Адигузелова – начальник нашей лаборатории. Мэтры виноделия. У Адигузеловой записаны в книжке данные о всех партиях, которые «Абрау-Дюрсо» когда-либо выпустило. Она очень хороший дегустатор и большой специалист в технологиях. И, что радует, мы вместе начинаем меняться, специалисты старой школы открываются новым идеям.

Можно говорить в выходе российского шампанского на мировой рынок или рановато пока?

За рубежом пока к российскому шампанскому относятся как к экзотике, хотя в мировом виноделии специалисты нас знают. Мы имеем побольше шансов развития, чем китайские или индийские виноделы, и климатически, и культурологически. Наша школа, традиции виноделия помогут нам выдвинуться вперед. Но придется много преодолеть психологических барьеров - это точно.

Хотя я могу сказать, наше красное шампанское – стопроцентная экзотика для европейского рынка. После презентации в Лондоне такое количество байеров сделало на него заявку, что все просто невозможно выполнить. На 500 тыс. бутылок заявок, а у нас 2006 год, который сейчас предлагаем, почти закончился.

ЧУТЬ НИЖЕ «ПРЕМИУМА»

Как Вы видите перспективы развития винного рынка?

Будет увеличение объемов. Даже не столько произведенных бутылок, сколько количества производителей. У нас должно создаваться как можно больше хозяйств со своими особенностями, со своими психологиями, финансовыми результатами и конечно, должно быть больше людей в виноделии.

Второй момент – качество. Я бы не замахивался на какие-то «гран-крю». Нам нужно обеспечить стандартный базовый уровень. Это не «эконом» сегмент – здесь хватает разлитого импортного вина. Самый перспективный сегмент – «суб-премиум»: от 300 до 1000 руб. за бутылку.

Мы от «Абрау-Дюрсо» заказали исследование на эту тему, получили профессионально разработанную стратегию и ей следуем. Специалисты нас ориентируют именно на перспективу «суб-премиального» сегмента. Пока в России 90% шампанского продается по цене до 150 рублей за бутылку. Примерно также было на американском рынке 20 лет назад. Но у них кардинально изменилась структура потребления за два десятилетия.

Сегодня в США больше 60% вин продается именно в сегменте «суб-премиум». Это связано не только с повышением уровня жизни в стране, но и изменением культуры потребления. Если мы будем развивать вино как культуру, будет развиваться весь этот сегмент, куда впишется и «Абрау-Дюрсо» и другие производители качественных вин. На этом рынке мы еще сможем много бизнесов развить. Будет не только удовольствие, но и хороший финансовый результат.

Какое место в «суб-премиальной» стратегии Вы отводите французской части проекта?

Мы заполняем линейку, четко двигаясь по теме «суб-премиума». Отказываемся постепенно от дешевых позиций. Буквально сегодня смотрел динамику продаж: из линейки стали меньше интересоваться игристым вином, но увеличился спрос на русское шампанское – более дорогой «шармат». Поэтому мы немного сокращаем общий объем производства – срок выдержки в резервуарах для более дорогих позиций больший - но постепенно повышаем цену. Закрываем диапазон от 250 до 400 рублей резервуарным шампанским, от 400 до 800 – классикой. «Империал» – наш «премиум» занимает нишу около 1 500 рублей.

С покупкой «Шато д’Авиз», если мы завершим сделку, выйдем на рынок с новым брендом шампанского, которое будет стоить около 2 тыс. руб. на российском рынке. То есть чуть дешевле, известных в России шампанских брендов, но именно эту нишу мы хотим развивать. В ней будет все больше покупателей. Будем пытаться решить амбициозную задачу – создать новый бренд шампанского. Вместе с производством мы купили бренд «Луи XIV» и будем его развивать.

А тихими винами не планируете заняться?

Мы планируем это делать, но не под брендом Абрау-Дюрсо. Мы задумывались о приобретении брендов, но поскольку рынок у нас еще не успел создать таковых в области тихого вина, наверное, мы пойдем по пути создания новых. Но пока никаких конкретных решений мы не принимали.

Мы движемся к созданию холдинга, но в первую очередь, развиваем игристые вина и шампанское, но оцениваем перспективу и вин и, возможно, крепких напитков – коньяк, ром. У рома большие перспективы в России.

150 ШАМПАНСКОГО ЗА 140 ЛЕТ

В этом году «Абрау-Дюрсо» 140 лет. Как будете праздновать?

Мы не очень хотим устраивать грандиозные события.

В первую очередь, надо выполнить долг, на который нас не хватает в обычные времена. Хотим собрать как можно больше истории «Абрау-Дюрсо». Мы объявили конкурс на различные исторические факты и артефакты. Приглашаем на юбилей потомков Голицина, потомков тех французов, которые здесь начинали производство, тех, кто руководил заводом в советские времена. Будем вспоминать историю завода, награждать лучших работников. Рассчитываем, что и государство к юбилею не забудет отметить своих заслуженных граждан. Будет Бал шампанского в Москве во время выставки российских вин и одно событие в «Абрау-Дюрсо» для сотрудников и друзей.

Какую бутылку откроете к празднику Вы сами?

Раз я начал заниматься «Абрау-Дюрсо», теперь просто обречен пить именно это шампанское. Хотя сегодня это уже не столько обязанность, сколько удовольствие.

Изменилось отношение к проекту с момента старта?

Пока горю проектом, считаю, что виноделие – это захватывающее направление в бизнесе. Может, не такое прибыльное, как нефть, зато дает огромное удовлетворение. Если занимаешься нефтью, получая деньги, ты потом покупаешь себе удовольствия , а в виноделии вместе с бизнесом получаешь сразу удовольствие значительно большее, чем любой дом, машина или лодка.

Как думаете, будут у Вас последователи? Пойдут в отрасль крупные инвесторы?

Чем больше мы говорим о виноделии, тем больший интерес к теме. Это хорошо. Сегодня идет смена поколений в бизнесе. Те люди, с которыми я начинал бизнес и те, кто был чуть старше, сегодня близки к пенсионному возрасту, уже во многом устали от того, чем занимались все эти годы. Основные карьеры и состояния делались в нефтяной, трейдерской отраслях. Заниматься всю жизнь одним делом тяжело. Это поколение уже готово уйти в более занимательные вещи, такие как виноделие. Ну и второе поколение бизнесменов, которым сегодня около сорока в ближайшей перспективе – потенциальные инвесторы в этот бизнес.

А интерес первых лиц государства удаться привлечь к этой теме, как думаете?

Знаем, что интерес проявляли к «Абрау-Дюрсо». Мы всегда представлены на приемах, в частности 12 июня – в День России. Знаем, что «Абрау-Дюрсо» преподносится и в качестве межгосударственного подарка. Когда руководители страны дарят руководителям других стран некие сувениры, в том числе и наше шампанское. Значит, мы уже добились какого-то качества. Есть огромный интерес и Президента и Председателя Правительства. И мы его чувствуем. Теперь остается добиться того , что бы не только отдельные люди, но и вся страна понимала, что вино – это хорошо.

Модератор: Stavtsev Просмотров: 6 269 Категория: Новости / Алко 40